Привет, дед.
Я тебя никогда особо не любил и не знал, и вот ты умер. Не скажу, что это как-то повлияло на мою жизнь, но кое-что я понял. Кое в чем разобрался. Благодаря тебе, дед. Благодаря тому, что ты умер. Я ничего не знаю. Вот о чем я думал, пока твое иссохшееся тело забрасывали комьями земли, пока одинокая слеза катилась по моей щеке. Я плакал, дед. В первый раз в жизни стоял и плакал на похоронах. О себе. Каждая пора моя дышит, каждая клетка знает свою функцию, пищеварительный тракт работает на ура, щитовидка не халтурит, дыхательная система старается изо всех сил, сердечно-сосудистая пашет больше всех, а все зря. Все зря, дед. Я пустое. Во мне ничего нет. И ты был пустым. Ты, наверное, знал. Все эти годы, пока рожал из себя свою жизнь по кусочку, по килограмму своей плоти отдавая в небытие, эти годы гниения, бурления в собственном бреду, ты оставался один на один со своей бесполезностью. Она сожрала тебя. Мы иногда спорили на кухне, что у тебя с головой. Шизофрения или Альцгеймера. Какая разница, да? Иногда мне кажется, что тебя похоронили заживо. Что ты открываешь глаза, а над тобой висит тяжеленная почвенная прослойка. И ты орешь своим слабым голосом, как я бы орал, если бы оказался закопанным. Я не скучаю, дед. Просто у меня еще никто никогда не умирал. Разве что кот, но я был слишком мал, чтобы осознать. Так что ты первый. Я хочу быть вторым.